Категории раздела
| Ваш/Найвз [3] |
| Ваш/Николас [2] |
| Найвз/Легато [1] |
| Николас/Ливио [1] |
| Иные [9] |
Мини-чат
Наш опрос
Кто такой Найвз?
Всего ответов: 7
Статистика
Онлайн всего: 1
Гостей: 1
Пользователей: 0
Поиск
Друзья сайта
Мой сайт
Чт, 25.04.2024, 7:55:00
Приветствую Вас Гость
Приветствую Вас Гость
Каталог статей
| Главная » Статьи » В новом мире » Иные |
Пятая луна
| - Я и не знала, что вы столько о нем думаете, мэм, - Милли озадаченно глянула на начинку, показавшуюся из надкушенного пончика. - Даже больше, чем я! - О ком? - не поняла я. - Да о мистере Ваше, конечно! - Как тебе в голову могла прийти такая нелепость?? - фыркнула я. - Хм, ну не знаю... Например, за эти полчаса я уже третий раз слышу от вас "Ваш Паникер", - Милли слизнула джем с уголка рта, - Хорошо бы вам разобраться в себе, мэм. Ну... в том, что вы о нем постоянно говорите, и он у вас из головы нейдет и все такое... Смысл того, к чему клонит Милли, доходил до меня с полминуты, не меньше. Слишком уж часто эта девица стала повергать меня в столбняковое состояние. - О, какой потрясающий талант прозябает в компании Бернарделли! - бросила я ей полушутя-полуворчливо, - Знаешь, бросай-ка ты лучше работу да садись строчить женские романы! Милли захихикала, я поудобнее перехватила вожжи тома и задумалась. До Августы осталось чуть больше, чем мы уже проехали от Дженеоры, так что времени на раздумья у меня предостаточно. Мне - на раздумья, Милли - на придумывания. Что-то не на шутку разыгралась фантазия у девчонки на досуге. То, на что она намекает, раздуто на сотни страниц в книжонках (преимущественно из Старого мира), за которые у нас в Десембре и пяти даблодолларов не дадут. Жаль было бы разочаровывать ее, но никаких возвышенных и трепетных чувств к нашему общему знакомому я не питаю. Так что впихивать под аляпистую обложку явно нечего. Скажем так, не думала, что встречу когда-нибудь настолько непривлекательного мужчину. И уж тем более не подозревала, что за этим ходячим несчастьем придется таскаться из города в город столько времени! Поэтому если Паникер и появляется у меня в мыслях, то исключительно как объект, за которым нам положено следить и (по возможности) предотвращать связанные с его действиями потери и разрушения. По инструкции, не спускать с него глаз двадцать четыре часа в сутки. Как при этом две девушки должны обедать, спать и приводить себя в порядок, начальство не интересует. Короче, задание хлопотное и не из легких. Но поскольку оно уже получено, поздно воротить томов. Следуя с детства вдолбленному принципу "Делаешь что-то - делай это хорошо", я серьезно отношусь к любой предложенной работе. Может, мне было бы немного легче, если б так же к ней относилась и Милли, вместо того, чтобы думать о разных глупостях. Я не давала напарнице никакого повода полагать, будто я... влюблена в Ваша Паникера, тьфу! Я громко фыркнула, Милли удивленно покосилась на меня. Разве тот, в кого ты влюблена, может раздражать так сильно... А что, интересно, меня больше всего бесит в Паникере? Да, тут надо подумать. Прическа, похожая на драный веник? Ерунда, мне безразлично, как он причесан и во что одет. Смех, как у душевнобольного? Ничего, бывает даже забавно... То, что он может в один присест слопать ведро пончиков и таз сэндвичей с лососем? Ну и на здоровье, пусть ест, пока не лопнет. Или меня раздражает то, что Паникер - юбочник? Ха, мне-то какое дело до его интрижек! По идее, они должны злить всяких там Марианн, Элизабет, графских дочек, и прочих, к которым он клеится. Все равно из такого недоумка не получится ни романтичный ухажер, ни пылкий любовник. Чтобы вызвать у женщины интерес, в наше время требуется больше, чем одни дешевые выкрутасы... Кстати, о них следует поговорить поподробнее. Ведь именно они делают наше с Милли задание опасным, а подчас и очень опасным. Такое впечатление, что самый разыскиваемый в мире преступник не умеет вести себя осторожно. Только такой непроходимый болван, как Паникер, мог вломиться (именно так!) в салун, набитый вооруженными бандитами. Только он мог с дикими воплями скатиться по желобу, обещая "незаметно подкрасться" к тому торгашу. Только он мог начать злить грабителей банка. И это не считая охотников за головами, жаждущих получить шестьдесят миллиардов. Казалось бы, при таких обстоятельствах Паникер должен вести совершенно другую жизнь. Не беспечного гуляки и наивного мечтателя, гоняющегося за каждой юбкой и кривляющегося под прицелом. Хорошо, положим, он не обязан заботиться о двух малознакомых девушках, которые вынуждены следовать за ним - но кто ему мешает позаботиться о себе! Так ведь нет, он кое-как выпутывается из одной скверной истории - чтобы тут же вляпаться в другую! Пока удача на твоей стороне - можно позволять себе разные глупости: тешиться смелостью, граничащей с идиотизмом, угрожать главарю шайки фигой в кармане, с улыбкой демонстрировать простреленную бутылку из-под соуса... Только нельзя забывать: Удача покапризнее и поветренее всех женщин, с которыми ты встречался. В самый неподходящий момент она хладнокровно отвернется от тебя, как почти получилось тогда, на пароходе... Признаться, у меня екнуло сердце, едва я увидела, как в лежащего в крови Паникера целится тот бандит... Конечно, екнуло! У кого бы оно осталось на месте, когда стало ясно, что Паникер проиграл дуэль, а значит, пароход рухнет в ущелье вместе с пассажирами! О чем этот дуэлянт хренов, спрашивается, думал! Как всегда - ни о чем и, главное, ни о ком... Мой том упрямо дернул узколобой головой, я привычным движением вожжей успокоила его. Ладно, нехорошо обманывать себя. Я знаю: о других людях Паникер думает. Беспокоится о них. Опасается за них. Вплоть до того, что забывает о собственной безопасности. Эта его забота будто лишена всякого рационального зерна. Ваш Паникер берется за оружие, защищая от Небраска тех, кто и натравил этих злодеев на него. Вместе с тем он словно бы не отличает для себя порядочного человека от какого-нибудь мерзавца. Вспомнить только, как он носился по "Флауришу", захваченному "Бэд Лэд", и по слухам, ни один из банды не убит! Ни один! Да, конечно, в тот раз, как и все предыдущие разы до этого, ему чертовски свезло... Но если Паникер пристрелил бы пару-другую особо зарвавшихся охотников, хотя бы в порядке самообороны, - вряд ли за это стали бы упрекать... Или кто-то все-таки...? О ком знает он один? ... интересно, кто учил Паникера обращаться с оружием? Наверняка, такой же гений. И псих. В любом случае, простому человеку не овладеть такой феноменальной меткостью и ловкостью, с которой Паникер вывертывается из-под пули, как будто предугадывает траекторию ее полета за сотни секунд до выстрела. И потом, даже у опытного стрелка может дрогнуть рука от страха или волнения... За Паникером я этого не замечала. Ни разу. Даже на памятном "быстрохвате" в Мэе. Да уж, как ластиком стерли тогда его обычное дурашливое выражение лица... И оно, кстати, может показаться приятным далеко не всем. "Мне больно смотреть на твою пустую улыбку", - услышала я как-то раз от мистера Вульфвуда. Ведь я тоже заметила: Ваш Паникер редко улыбается... по-настоящему. Зато если это удается увидеть, то... хм... В общем, взгляд задерживается. Так улыбаются дети, еще не знавшие печали и жестокости. Так улыбаются те, кто внезапно нашел оброненное ими счастье. Так улыбаются свободные люди, которым подарен целый мир. И эта невероятная улыбка Ваша Паникера оставалась со всеми, кто хоть раз видел ее. Она вспыхивала и искрилась в глазах Марианны Ариелькайзен, оружейника Фрэнка Марлона, того безымянного мальчишки с парохода, Джулиуса и Мур, и даже свирепого главаря "Бэд Лэд". Как будто все эти люди обрели в жизни нечто очень важное, не имеющее цены... Хм. Он, наверное, думает, что может каждого обмануть такой улыбочкой? Мол, смотрите, какой я весь открытый, искренний, чистосердечный, и душа у меня не нараспашку - наизнанку? Пфф... Я давно уже не ведусь на эти ужимки. Замечание Марианны по поводу того, что я плохо разбираюсь в людях, было смешным и незаслуженным. А вот и разбираюсь! По крайне мере, настолько, что могу отличить искренность от дешевой актерской игры. И распознать под маской простака очень даже скрытного недоверчивого человека, который, при всей "открытости", никого не подпускает к себе ближе чем на выстрел. Вот оно. Вот что меня порой действительно выводит из себя. Дымка какой-то непонятной недоброй тайны, которая за столько времени не рассеялась, а наоборот, еще больше сгустилась. То, что, пробыв рядом с человеком в течение такого немаленького срока, я... в итоге почти его не знаю, черт! Это ж надо, а! Нет, после того дикого взгляда, от которого Монев Гейл трясся больше, чем от нацеленной в него пушки... После того каменного лица, когда Паникер ехал, "чтобы убить" Джулиуса... Я действительно не знаю, что передо мной за человек. Беспутный легкомысленный тип? Разыскиваемый убийца? Человек ли вообще?.. Оба солнца жарят, как сумасшедшие. Воздух дрожит и тянется вверх, ожидая от голубизны неба хоть немного прохлады. Вокруг простираются нескончаемые пески, без единого кустика зелени. В пустыне расстояния между городами кажутся гораздо больше, чем они есть на самом деле... Я ни в коем случае не набиваюсь в друзья этому бродяге. И понимаю, что все мы имеем право на тайны. У каждого найдется то, о чем лучше не рассказывать ни одной живой душе. Другое дело, что совместное путешествие, растянувшееся на столько месяцев, тоже к чему-то обязывает, в конце концов! То, что называется доверием и элементарной порядочностью! Разве мы с Милли не имеем права знать о нашем попутчике хоть полправды, какой бы ужасной она ни была? Как мне надоели все его бесконечные отговорки и увертки, одна другой глупее. Почему человек, который рад помочь каждому, ведет себя, как упрямый подросток, сознательно отвергая чужую помощь?.. Ведь ему все-таки нужна помощь, я чувствую это настолько остро, как будто меня саму что-то тревожит. Как будто меня саму что-то гнетет. А что именно - неизвестно, ибо погрязло в недосказанности и умалчивании. За все годы моей работы в компании Бернарделли приходилось бывать в разных местах, выполнять разные поручения, и я оценила, как это здорово: работать вдвоем. Пусть Милли не всегда так расторопна и сообразительна, как хотелось бы - но я рада, что когда мне требуется поддержка, она рядом. Слышишь, это нужно каждому. Ты так и будешь до конца замыкаться в себе, упиваясь своим драгоценным одиночеством? "Я еще не расквитался с прошлым", "Я все равно не смогу жить спокойно, зная это"... Опять твои дрянные отговорки, не проливающие ни капли света на ситуацию. Наверняка, достойные двух идиоток, всюду мотающихся за тобой. С чего бы ты должен им доверять, да? Может, оно и правильно... Да нет. Это вовсе не правильно. Это несправедливо. Ты слишком в нас ошибаешься, Ваш Паникер. Если когда-то тебя обманули или предали - это не значит, что мы готовы сделать то же самое. В конце концов, ты тоже... почти ничего не знаешь о нас. Но я знаю, мы тебе порядком надоели, поэтому ты решил от нас побыстрее отделаться. "Путешествовать со мной стало опасно" - наверное, самая большая глупость, которую я от тебя слышала. Это путешествие было опасным с самого начала и самой нашей первой встречи. Мы с Милли знали, что нас ждет. Но даже если может стать еще хуже - лучше знать наверняка, кто едет рядом с тобой, чем до конца дороги теряться в оглядках и недомолвках. ... эх, чтоб тебя! Говорила же, бесит меня Паникер! О нем не то что говорить - думать тошно. Настроение испортилось окончательно, и дикая жара с сухим ветром не поднимают его ни на йоту. *** Похоже, люди с Дженеоры не ошиблись: Паникер направился в Августу. Но слухам никогда не мешает быть перепроверенными. Из машин и грузовиков стали выходить люди - от мала до велика. Все стремятся воспользоваться небольшой остановкой, чтобы отдохнуть от тряски и размяться. Водители стараются распределить багаж в кузовах покомпактнее. Вряд ли от этого многочисленным пассажирам будет удобнее; прямо массовое переселение какое-то! - Чтоб ему провалиться, бедствию недоделанному! - мужчина в светло-зеленой рубашке пнул стоявший на земле ящик, затем наградил и без того многострадальную личность Паникера крепким нецензурным эпитетом. Женщина, заплетающая девочке косичку, судя по всему, супруга, укоризненно вздохнула, мужчина слегка смутился. - Мало ему разрушенной Джули, так теперь еще и наша красавица Августа! Никакой управы на мерзавца нет, скорей бы его уже грохнули..., - бубнил он сердито. - Так вы уехали из Августы? - спросила Милли, игравшая с малышкой с "камень-ножницы-бумага". - Не просто уехали! Унеслись очертя голову! А что еще нам оставалось делать, когда этот ублюдок заявился во всей красе и стал орать, что дает нам полчаса на то, чтобы покинуть город - иначе он будет палить в каждого второго! - Палить? Да вы что, смеетесь?? - я не поверила своим ушам, - Чтобы Паникер такое пообещал... - Не вижу здесь ничего смешного, мисс! - огрызнулся собеседник; стало ясно, что говорим мы с ним о разных Паникерах. - А это именно он и был: рост под два метра, волосы белобрысые, торчком, глаза не то зеленые, не то голубые, в ухе серьга, под левым глазом - родинка. Одет в длинный красный плащ, на руках кожаные перчатки, у правой перчатки нет двух пальцев. На описание такой фотографической точности остается только развести руками. - Мы сначала думали, он пьян или совсем свихнулся, - присоединилась к разговору загорелая девушка, блеснув крупными белыми зубами, - А когда дело дошло до стрельбы... - Есть убитые или раненые? - повернулась я к ней. - Как ни странно, нет. Он стрелял не на поражение..., - девушка задумчиво потеребила лоскут цветастой банданы, - Но мне казалось, стоит ему захотеть - и кто-нибудь обязательно свалится с дыркой во лбу. Хорошо, хоть убраться успели! Попробуем осесть в каком-нибудь другом городишке, - добавила она бодрым тоном. - Хорошенькое дело - в одночасье лишиться дома! - мужчина не разделял ее оптимизма. - Все готово, можем ехать! - крикнул водитель грузовика своему товарищу, - А ты лучше бы благодарил Бога за то, что остался жив, - заметил он, забираясь в кабину, - Полмесяца назад человек-тайфун устроил погром в Райзе. Среди тел погибших под обломками зданий было найдено и тело Кайла... моего брата. Мужчина в зеленой рубашке подсадил дочурку и одним прыжком перемахнул через борт кузова. Машины затарахтели и тронулись с места. - Эй, куда вы, ненормальные?! - крикнул наш новый знакомый, увидев, как томы уносят нас прямиком в сторону Августы. - Не волнуйтесь, с нами все будет в порядке! - Милли помахала ему на прощание. Да уж, одним долг велит вывозить семью и пожитки из рушащегося города, другим - входить в этот же город невозмутимо и без всякой дрожи в ногах. *** - Мэм, вы уверены, что это Августа? - спросила Милли, с изумлением оглядываясь по сторонам. Конечно, уверена. В свое время я довольно часто бывала в этом городе - гостила у родственников. Однако даже посети я Августу всего раза два-три - как можно забыть ее чистые просторные улицы, площади, выложенные ровными плитами, внушительные многоэтажные здания, которым низенькие щербатые домишки Ферналя и в подметки не годятся, окна от пола до потолка, массивные колонны и колоннки, поддерживающие портики зданий, полукруглые балконные террасы, тенистые арки, в прохладу которых не вторгались жгучие лучи ни одного из солнц, навесы, фонари, искусно выкованные ограды? Августа всегда была рада гостям, позволить себе жить здесь могли только состоятельные люди, да и сам уровень жизни в ней на порядок выше, чем в других городах. Я много рассказывала об Августе Милли, ни разу не видевшей ее. И сейчас недоумение девушки было вполне объяснимо. С моими восторженными рассказами о большом и красивом городе как-то совершенно не вязались чудовищно помятые стены домов, колонна, рухнувшая поперек улицы, полосы вздувшейся земли, скалящиеся обломками плит. Под ногами хрустнуло битое стекло, рядом валялась вырванная оконная решетка. Немного поодаль одиноко возвышалась арка, ведущая к развалинам того, что некогда было зданием почты. Его снесло начисто, под самый фундамент. - Нет, Милли, это не "Августа", - сказала я со вздохом, - Это "Августа-В-Которую-Наведался-Человек-Тайфун". Томы обходили препятствия в виде бесформенных каменных нагромождений недовольно и настороженно. К тому же животным, как и нам, не нравилась воцарившаяся в городе тишина, как бы злорадно шепчущая: то, что вы видите - только начало; скоро здесь камня на камне не останется. "Точно так же ты уничтожил и Джули, Ваш Паникер?" - отогнав случайно возникшую вздорную мысль, я набрала в сложенные ковшиком руки воды и окунула в нее разгоряченное лицо. Улица вывела нас к центру, где располагался - ах, роскошь, гордость города! - большой фонтан. Струи воды били из изваяний в виде чуднЫх рыбин, которые в Старом мире назывались "дельфины". Теперь у одной из них недоставало изящно выгнутого хвоста, у другой - головы, и вода, словно радуясь своему внезапному освобождению из каменной тюрьмы, плясала в воздухе, щедро проливаясь в бассейн и в ложбинки между плитами. - Что будем делать, когда найдем Ваша Паникера? - спросила Милли, наполняя фляги. - Заставим объясниться, - твердо сказала я. В самом деле, начать можно будет с чего попроще, скажем, что он забыл в Августе; потом - выспросить все остальное. Вздумает снова темнить - собственными руками сдам властям, наплевав на вознаграждение. Но первым, на кого мы наткнулись, был не Паникер. А трупы. Здоровенная прокаченная туша Монева Гейла, наломавшего дров и спин в Райзе, лежала в груде остатков полуразрушенной стены. Его странный прорезиненный костюм был покрыт сероватым слоем известки. На устоявшей половине висела женщина, пригвожденная к стене длинными металлическими шипами и такая же живая, как Монев. Узнаю подружку Паникера, она припоминается еще по Дженеоре. Лица женщины почти не было видно из-за распущенных волос. Лишь кое-где просвечивала его мертвецкая бледность, и незакрывшийся правый глаз с искусственным красным зрачком уставился в землю, безжизненно, обреченно и страшно. Словно женщина все еще разглядывает потоки собственной крови, стекшей ей под ноги, и вот-вот закричит. Ветер ласковым успокаивающим движением отвел волосы с мертвого лица, на мгновение показался безмятежный полумесяц из опущенных жестких черных ресниц. Левый глаз закрыт, совсем как у спящей; правый - распахнут и безумен. Я с трудом заставила себя отвести взгляд от зрелища, необъяснимо притягивающего своей жуткостью. - Как вы думаете, это дело рук мистера Ваша? - пролепетала потрясенная Милли. - Не мистера Ваша. А его, - я мотнула головой в сторону третьего трупа. Тощий жилистый тип ушел недалеко от своих жертв. Рядом с окоченевшим трупом валялись два больших полукруглых щитка, покрытые отверстиями, в которых поблескивали все те же острые шипы. - Тогда, значит, мистер Ваш разозлился и порешил его за этих двоих?... - стала выстраивать Милли возможную цепочку событий. - Опять неверно. У него..., - я не без содрогания повернула голову убитого за подбородок, - ... перерезано горло. От пуль могла защитить броня. Даже ослепни Паникер от ярости, он все равно скорее выстрелил, чем стал бы вплотную подбегать с ножом к противнику. А этот... Не знаю, как он это делал, - я толкнула шип носком ботинка, - но эти штуки летали тут во все стороны. - Ох... - Я подозреваю, в сей истории замешан кто-то третий... или четвертый, - поправилась я, машинально нашаривая пистолет, - Странно, если было бы по-другому! Стоит ему только появиться в каком-нибудь городе, как туда сбегаются бандиты со всей округи! - Так-то оно так, но где же нам их ис... В глубине переулков грохнуло, да так, что в окнах рядом с нами мелко задребезжали стекла, а земля под ногами отозвалась легкой вибрацией. Затем грохот перерос в гул - характерный звук медленно оседающего здания. - Там! - я одним махом оказалась в седле. - Т-т-там? - пискнула Милли, не столько испугавшись, сколько засомневавшись: а все ли в порядке с головой у Мерил Cтрайф? - Мэм, но там же сейчас самое пекло! - И что с того?! - рявкнула я. - Подождите! Несколько кварталов промелькнули мимо как один. Томы, к моему удивлению, неслись во весь опор. Не ожидала от них такой скорости, как если бы страх гнал животных не прочь, а наоборот, к опасному месту. Но когда мы приехали туда, при одном взгляде вокруг меня охватило тоскливое ощущение: мы опоздали. Сильно опоздали. Вытаскивать из-под таких потрясающих завалов уже не то что некого - нечего. По сравнению с этим та часть города, в которой мы были, стояла целая и невредимая. О том, чтобы проехать через эту долину разрушения на томах, не могло быть и речи. Пришлось пробираться самим, причем крайне аккуратно, дабы не переломать ноги. Я жадно вглядывалась в разваленные и полуразваленные постройки и чувствовала, что если мы сейчас же не отыщем Паникера, то я либо начну расшвыривать бетонные куски голыми руками, либо без сил опущусь на землю и начну стонать, обхватив голову. Я вообще редко впадаю в отчаяние, но если такое случается, мне трудно себя успокоить. Прекрати, глупая... нашла время! - Похоже, мистер Ваш дрался всерьез... - Где же он, в самом деле?... Краем глаза я заметила какой-то лоскуток, бьющийся на ветру язычком пламени среди серых руин, и осторожно взяла его в руки. Обрывок плаща?... Похоже на то. Я хорошо помню: когда в автобусе мистер Вульфвуд занял мое место, я села рядом с Паникером, и мне пришлось всю оставшуюся дорогу отпихивать его, вроде как дремлющего и заваливающегося на меня на каждом повороте. Тогда я прикасалась к его плащу... Эта ткань на ощупь такая же; ошибки быть не может. Неужели... Так значит, Ваш... Я сжала лоскуток в кулаке с такой силой, что ногти впились в ладонь сквозь ткань. Возможно, боль меня немного отрезвила, поскольку в ту же минуту я вдруг все поняла. Боже, это оказалось до того банально и ясно, что я чуть не рассмеялась: он же снова дурит нас с Милли! Как до этого в Уорренсе, и в Мэе, и в Демисленде... Сидит сейчас где-нибудь за много айлов отсюда, лопает пончики или хлещет виски, и его дурацкий заливистый смех слышен на весь салун! Все так и есть, черт возьми! Потому что от легендарного человека-тайфуна, чья лохматая голова стоит шестьдесят миллиардов даблодолларов, а может, уже и больше, от непревзойденного стрелка, живым уходящего из-под ливня пуль, придурка, улыбающегося в дуло ружья и желающего всем подряд любви и мира - от Ваша Паникера не мог остаться только клочок плаща, сиротливо болтающийся на железной скобке!! Я стала живее пробираться через рухнувшие стены и балки, как-то инстинктивно ища путь. - Куда вы, мэм? - Милли робко тронула меня за локоть. - Сейчас вернусь, можешь подождать здесь, - ответила я не оборачиваясь. Даже и не сомневайся, Мерил: его там нет как нет. - Мэм, вы в своем уме? Смотрите, какой странный свет впереди! - Ничего не вижу, - солгала я, собираясь перелезть через очередной валун. Какой-то свет? Да хоть земля пополам тресни - я должна своими глазами убедиться в том, что его там нет! - Все вы видите, мэм, - с неожиданной легкостью разгадала меня Милли, я обнаружила, что не могу вырвать локоть из ее твердой руки, - Нужно уходить, немедленно! - Ты не понимаешь, Милли! Вдруг он остался там... - ... Господи, что я такое говорю! И тут в глаза ударил тот самый свет, такой ослепительный и сильный, что и уцелевшая стена не была преградой на его пути. Оба солнца странно потускнели, как если бы из их лучей вытягивались частица за частицей и собирались в единый световой поток - белый, мерцающий, мешающий границы дня и ночи. Меня легко, словно тряпичную куклу, подкинула в воздух и потащила прочь - нет, не взрывная волна, а всего лишь Милли Томпсон. Все-таки силы (а как я осознала позже - и рассудка) моей подруге не занимать. - Отпусти меня! Отпусти, слышишь?! - не знала, что умею верещать таким дурным истеричным голосом, - Мне нужно туда! Мне нужно к нему!! Руины удалялись из виду, слегка подпрыгивая в глазах. Их все больше затапливал свет, в сотни раз ярче солнечного, на который уже нельзя было смотреть без слез. К нему прибавился непонятный звук - то ли жужжание, то ли журчание - сверлящий воздух и предвещающий, несомненно, взрыв. Я снова дернулась, рука Милли, обвившаяся вокруг моей талии, чуть не раздавила меня. - Прошу тебя, отпусти! - Мэм, обещаю, с мистером Вашем все будет хорошо! А если вы сейчас погибнете, то точно никогда больше не увидите его! - это последнее, что я расслышала от Милли, старавшейся перекричать назойливое сверление и усиливающийся гул ветра. В небо взвился столб света, объятый кружащимися золотыми искрами. Я с изумлением и ужасом смотрела на то, как последние уцелевшие дома на горизонте всплывают в воздух вслед за ним - беззвучно, медленно, величественно, рассыпаясь в пыль.. Затем раздался взрыв. Нас, уже бывших далеко оттуда, швырнуло на землю. Я перестала что-либо слышать на мгновение: взрыв поглотил все звуки - и твой последний крик - ставший моим криком... Милли лежала рядом, крепко, до боли стиснув мое запястье, хотя опасалась она зря: страх парализовал меня, не позволяя не то что встать - приподнять голову, пошевелиться. Я вжималась лицом в жесткий холодный камень, дыхание вырывалось сквозь стиснутые зубы. Я не помню, когда мне еще было настолько дико страшно за себя. За подругу. И за него... ... - Посмотрите, мэм! - встревоженный голос Милли снова стал слышен. Преодолевая себя, я подняла глаза к небу, убирая со лба растрепанные ветром волосы. Огромная луна, слегка порозовевшая и оттого напоминающая заходящее солнце, была наколота на острие серебристого луча. Там, где оно прикасалось, рдело пятно, края которого быстро расползались по поверхности небесного тела. Что это? Кратер в луне?... С трудом приподнявшись на отбитых и содранных в кровь локтях, я взглянула на образовавшийся впереди пустырь. Кажется, теперь лучше не вспоминать ни о какой раньше существовавшей Августе. Не имеет смысла. *** Череда на редкость странных дней, оказавшаяся длиною в две недели. Ровно две недели я была полностью выключена из привычной жизни. Это значит, что сами дни проходили удивительно бестолково, чего раньше со мной никогда не случалось. Это значит, работа, за которую я бралась, сводилась к бездумному перекладыванию бумаг из одной стопки в другую. Я читала документы, не видя строк и глядя сквозь лист, испещренный буквами. Я садилась набирать отчет, не попадая по нужным кнопкам печатной машинки. Я вставала по утрам без сил и проклиная все на свете, потому что накануне ложилась на кровать, закрывала глаза и... не засыпала до рассвета. Не уверена, что при этом я много ворочалась или вздыхала, мешая Милли, только однажды я обнаружила у себя на тумбочке стакан со снотворным. Скорее всего, Милли просто догадывалась и беспокоилась за меня. Содержимое стакана было выплеснуто в окно: я знаю, что если приму его, а оно не подействует (как и случилось бы), я начну пить снотворное до полного одурения. Я не понимаю, что со мной происходит. Я не знаю, как это остановить. Я не вижу ни одной нормальной причины, по которой могу быть несчастна. Это как неизлечимый больной, который не может сказать, что у него не в порядке. Поздний вечер - конец еще одного бессмысленного дня. Я стояла у окна, прижавшись лбом к приятно прохладному стеклу. Мне казалось, в комнате очень жарко, однако, по-видимому, было все же холодно, поскольку у меня дрожали плечи. Думаю, эту дрожь смогла бы остановить только рука, укрывшая плащом, прогретым солнцем, пахнущим порохом и пылью... и скорее всего, красного цвета. - Мэм, вы здесь? У меня для вас сюрприз! - в комнату заглянула Милли. - Дай угадаю: нам наконец-то выслали премию, - усмехнулась я, прогоняя из голоса усталость. Иначе следующий стакан придется выпить у Милли на глазах. - Э, не совсем. Пришло письмо из штаб-квартиры. - Славно! - обрадовалась я непонятно чему, - Думала, не дождемся, эти письма из от начальства всегда так долго идут... Я раскрыла коричневый конверт слегка волнуясь, как будто надеялась, что в письме найдется ответ на вопрос, который для самой меня до сих пор оставался неясным. Однако первые же строчки почти высмеяли все мои надежды. Содержание письма было примерно следующим: "Мерил Страйф и Милли Томпсон надлежит вернуться в штаб-квартиру. На экстренном совещании было решено, что Ваш Паникер объявляется первым в мире стихийным бедствием гуманоидного происхождения. С настоящего момента любой ущерб, вызванный его действиями, не является страховым случаем, и компания Бернарделли ответственности не несет". Я перечитывала этот бред раз за разом, уже молча, не понимая, какое вообще отношение он имеет ко мне и к моей проблеме. К черту они прислали такое письмо? Что нам дает их решение? Почему здесь нет ни слова о том, что случилось с Паникером, в конце концов?! Видимо, мое молчание и нервное комканье письма в руках было неверно истолковано Милли. - Мэм? - девушка потеребила меня за плечо. Я встала перед ней, оставив листок в покое. - Хорошие новости, правда? Вот и закончилось наше опасное путешествие, - я чувствовала, как растянутые в жалкой улыбке губы дрожат, а Милли вместе со всей комнатой подозрительно расплывается в глазах, - И нам больше никогда... слышишь, никогда... Ноги подкосились, я чуть не рухнула на пол, благо Милли вовремя подхватила меня и уселась на кровать. Еще минуту назад я радовалась, что в комнате недостаточно света для того, чтобы рассмотреть мои покрасневшие глаза - а теперь совершенно непристойно, безудержно ревела белугой, уткнувшись в пелерину Милли, с каждым всхлипом теряя силы... Девушка гладила меня по спине, дрожащим голосом повторяя то "Ну пожалуйста, успокойтесь, мэм!", то "Нехороший, нехороший мистер Ваш! Я вас почти ненавижу, ведь это вы виноваты в том, что она так плачет!" | |
| Просмотров: 468 | Комментарии: 7 | Рейтинг: 3.7/3 |
| Всего комментариев: 7 | ||||||||
| ||||||||
да я раз десять возвращалась.................................. 
Copyright MyCorp © 2024 | 